Скифский парадный золотой головной убор

В золотом  культурном фонде древней Степи есть такие археологические находки, которые, хотя и заняли свое достойное место в музейных экспозициях Украины, тем не менее еще в полной мере не изучены. Среди них - исключительно оригинальная вещь, являющаяся, на наш взгляд, навершием скифского парадного золотого головного убора, обнаруженного в 1988 г. экспедицией Донецкого национального университета. Несколько небольших публикаций,  в малотиражных археоло-гических и краеведческих изданиях, к сожалению, не покрывают сущест-вующего информационного дефицита, а потому этот материал, надеемся, будет актуален и интересен для читателей журнала.

Сказать, что эта вещь уникальная, будет недостаточно - она даже  сейчас, более чем  20 лет спустя после раскопок, остается неповторимой и   непонятной.  Разобраться в истинном назначении этого предмета, а так же  в мотивах мастера, поместившего на него драматический сюжет, весьма непросто. Однако,опираясь на опыт наших предшественников,  мы попытаемся  приблизиться к пониманию этого шедевра скифо-античной культуры.

Экспедиция

Основная цель  нашей экспедиции были охранные раскопки курганов, которые разрушались в результате интенсивных строительных работ.Археологическая экспедиция была плановой, а вот открытие сделано в некоторой степени случайно.  Дело в том, что во время работ в одном  из изучаемых курганов, была обнаружена   удивительная находка - скифский парадный головной убор. В последствии этот «золотоносный» курган назвали «Передериевой Могилой» в честь близлежащего  к нему села, что находится недалеко  от г.Снежное Донецкой области 

Изначально курган явно доминировал в древнем могильнике, выделяясь  своей  высотой (3,2 м) и внушительным диаметром (38 м) и . Кроме того, из всей курганной группы это  было единственное  сооружение, что имело  мощную каменную крепиду (панцирь).  Отдельные плиты крепиды достигали внушительного веса -   около тонны. Еще до начала раскопок  могильник притягивал наше внимания и настраивал на  оптимистический лад. Во время раскопок в кургане были обнаружены два погребения. Одно из них оказалось рядовым, а вот  центральное погребение как раз и содержало  эту  удивительную  находку. Эта, еще не вскрытая могильная яма, была расположенная на глубине 6,1-6,38 м от вершины насыпи и имела  внушительные размеры - 5Х4 м. В совокупности с  выше указанными габаритами курган  определенно "намекал” на то, что здесь мог быть погребен знатный человек. Однако, в процессе раскопок выяснилось, что могильник был ограблен - к могиле уже был проложен  «черный»  ход, протянувшийся на 16 м от южной полы кургана к центру ямы.  Следы  ограбления оказались в самом начале «черного» хода  - мы нашли несколько фрагментов черепа и серебряной ворварки (небольшого круглого приспосо-бления для протяги-вания шнура или волоса). Позже встречались и другие человеческие кости, а так же останки животных.

Методика  раскопок  требует  исследования пола курганов. Для этого   делают   прокладку так называемых перифе-рийных траншей с параллельным прос-леживанием стратиг-рафии насыпи.  Из-за   явного  ограбления, Передериевский курган  считалися   малоперспек-тивным. Однако   роскопки продолжались.  Хотя   интересных находок сотрудники экспедиции  совершенно не ожидали. Поэтому, когда из-под ножа скрепера вдруг сверкнуло изделие из желтого металла, первой мыслью было – "бронзовый котелок”.  Реальность оказалась совершенно непредвиденной. Это было золотое навершие или, точнее, верхняя часть скифского царского парадного  головного убора, не имеющего аналогов в археологии. Члены  экспедиции были приятно потрясены...

Все исследования  велось осторожно, но это не спасло находку от серьезного повреждения: нож скрепера отрезал и разорвал верхушку изделия на три части. Фрагменты пришлось искать в толще земли. Археологи испытывали двойное чувство: от величайшей радости из-за неожиданного открытия, до  глубокого сожаления в связи с повреждением предмета. Эмоции в тот день никто  не особо скрывал. Но, чтобы полностью исключить утечку информации, а, значит, и предотвратить возможные неприятности, было решено не сообщать студентам-практикантам  об уникальной  находке. Вскоре головной убор увезли в Киев, где он  со временем занял свое почетное место в "Золотой кладовой” Киево-Печерской Лавры. Навершие  стала самым ценным трофеем не только нашей экспедиции, но и за всю историю археологических исследований в Восточной Украине.

И все же, заканчивая  раскопки кургана, у нас еще теплилась надежда, что в ограбленном погребении, осталось еще что-то ценное, незамеченное грабителями. Но, увы, нашему разочарованию не было предела: на дне огромной ямы обнаружены лишь 5 бронзовых наконечников для стрел и железный нож. Стало ясно:  вскоре, после захоронения грабители вытащили умершего из могилы и практически весь его инвентарь.

Описание изделия и композиция изображения

На основании датировки   найденных в  кургане вещей (железных удил, фрагментов амфор и наконечников стрел из погребения), головной убор, как и весь скифский комплекс, датируется IV в. до н.э. Форма предмета яйцевидная и напоминает шлем,  изготовленный из золота высокой пробы, весом около 600 гр. Размеры изделия: высота – 16,7 см, длина окружности в основании – 56 см, толщина листа золота у основания (пояска) предмета – 0,2 см, остальная часть – не более 0,15 см.

Найденный головной убор требовал высококвалифици-рованной реставрации. В 1989 г. он был отправлен в ФРГ в Римско-Германский музей г.Майнца. Несмотря на весь профессионализм реставра-торов, следы разрывов не удалось убрать полностью.  При внимательном взгляде они видны и сегодня.

В процессе реставрации были сделаны  первые выводы о технологии изготовления навершия, но, насколько мне известно,  эти исследования не отразились   в специальной научной публикации.  Пока можно лишь сказать, что все  этапы и нюансы изготовления  головного убора до конца не изучены. Хотя работа здесь уникальная! Это сейчас, в эпоху высокоточных приборов и инструментов, не представляет особого труда сделать по эскизу модель, изготовить по ней форму и получить ее отливку. А  в древности провести такой процесс было несравнимо сложнее. Правда, и в скифское время мастера прекрасно владели литьем по восковым моделям,  да и изготовление самих гипсово-восковых моделей   было   для них весьма доступно.

Поверхность головного  убора   искусно покрыта изобра-жениями,  выполненными античным мастером в технике тиснения и чеканки. Мастер, очевидно, очень внимательно подбирал чеканы, чтобы как можно лучше выразить задуманную картину   Невозможно не ощутить пышность цветков и нежность лепестков, мягкость складок ткани кафтана и, наоборот, жесткость и блеск металла акинаков и копий. Для получения гладких, полированных поверхностей мастер, возможно, кроме различных чеканов,  применял еще напильнички, рифлевки и надфили, а также шаберы и воронила.

Основание изделия обрамлено пояском шириной 1,5 см, верх которого, в свою очередь, окантован орнаментом в виде венка с листьями и перевязями в четырех местах. Над пояском точками изображена   поверхность  земли с шестью кустами цветов и травой. Верхушка головного убора декорирована двусоставной восьмилепест-ковой пальметкой, обрамленной пояском из волнистых линий. В центре пальметки имеется отверстие диаметром 1 см.

Известные изображения скифов на различных изделиях торевтики, найденных в курганах знати,  не превышают высоту более 7,2 см. Так, на пекторали из Толстой Могилы их высота – 2,7 и 3,4 см; на золотой вазе из Куль-Обы – 5,3 см; на серебряной вазе из Гаймановой Могилы – 7,2 см и т.д. Эти шедевры ювелирного дела имеют огромную научную ценность, но изображения на них из-за небольших размеров не могут реалистично передать всех важных нюансов. На головном уборе, из Передериевой Могилы, фигуры воинов показаны  в два раза больше, чем  самый  крупный  из известных изображений. И  отличаются четкой   детали-зацией. В передериевской навершне  прекрасно просмат-риваются  черты лица, прически, элементы одежды, с характерным фасоном и орнаментом, узнаваемые  виды трав и цветов, детали оружия. Все это представляет собой ценнейшую информацию для специалистов-скифологов. Высота стоящих воинов достигает 15 см. Все оружие (копья, акинаки, гориты с луком и стрелами) подано очень выразительно, что позволяет   идентифицировать их типологию. Особый интерес у исследователей вызывают костюмы скифов, точнее, их культурно-стилевые особен-ности. Четыре воина одеты в кафтаны с остроугольными полами и косыми бортами. Все скифы подвязаны поясами, их кафтаны имеют  богатый орнамент. На ногах – узкие штаны. У  одного они заправлены в изящные мягкие сапожки. На двух юношах, повернутых  к зрителю спиной, похоже, изображен  другой тип одежды, на штанах точками отмечены швы.

По одной из версий, сюжет, изображенный на головном уборе,  связан с боем  6 скифов, где  участвуют  4 юноши и 2 взрослых бородатых воина.

По  другой версии, здесь показана   известная скифская  легендой о трех братьях. Все изображения исполнены в реалистической манере, фигуры воинов отличаются удивительной динамичностью. Композиция состоит из двух частей, очень похожих по сюжету  –  схватка   пожилого скифа с двумя юношами. Фигуры, объеденные в две сражающихся тройки,  практически  занимают всю поверхность предмета.  Они связаны между собой идеей парности      и объеденены единым  психологическим центром - юношей, стоящего      на коленях. Собственно, вокруг него и из-за него  идет сражение.

О чем повествует сюжет изображения

Исторический  сюжет,  изображенный на навершии,  окутан легендами и  уходит в  века. Сможем  ли мы  приоткрыть тайну содержания изобра-жения? Ведь даже сейчас крайне тяжело понять психологические мотивы и глубинное внутреннее состояние современного человека, что уж тогда говорить о мироощущениях древних людей?

Однако, хотя бы мысленно приблизиться к ним мы все-таки попытаемся. Такой образный мостик, соединяющий наш и древний мир, очень хрупок, но мы вынуждены по нему идти -  другого пока не найти.

И так, чтобы приблизиться к пониманию сюжета, обратимся к  Геродоту. Его знаменитый труд "История”  пользовался большой популярностью в античном мире. В нем много пишет о жизни скифов.  Вполне возможно, что ювелиры   Боспорского царства, изготовлявшие для скифской элиты большое количество разнообразных предметов роскоши, могли быть знакомы с легендами скифов, в которых подробно и красочно рассказывалось о кочевниках. В "Истории”, например, есть интересный рассказ о битве старых и молодых скифов. Повествование   насыщено целым рядом событий с короткими легендо-новеллис-тическими   вставками и, в то же время, одновременно является одним из самых реалистических  исторических сочинений про ранние кочевые общества. «История» ярко и детально передает быт и облик скифов. Герадот  повествует о легенде, по которой скифы совершили далекий поход  на юг – в Азию.  Прошло много лет. Дома  воинов  уже никто не ждал. Их  жены сошлись с рабами - выросло новое поколение: рабы - по отцу, свободные - по матери.  Когда старые скифы вернулись с похода, им,  якобы, пришлось вступить в схватку с юношами, который считали  себя  хозяевами  этой земли.   Насколько долго длилось противостояние, какими силами располагали стороны, Геродот не сообщает. Да это и не столь важно. Важно и примечательно то, что после нескольких сражений, где не было ни победителей, ни побежденных, верх взяла мудрость одного из старых скифов. Он  остановил с помощью плети бойню,  предотвратив этим  крово-пролитие. Как бы мы ни относились к подлинности этого рассказа, сцены из него очень заманчиво увязать с передериевской находкой. Однако переданная легенда – это лишь одна из версий исследователей. По другой версии, базирующейся на индоевропейской традиции, включая и скифскую, в интересующем нас рисунке, возможно, отражена легенда о трех братьях. Тут показаны  взаимоотношениях трех социальных групп: жрецов, воинов  и производителей материальных благ. Нельзя исключать и версии, по которой в сюжете могло быть закодировано некое ритуальное действие, относящееся  к рангу канонического  изображения, и обязательное  для нанесения  на различных предметах   искусства  скифского времени.

Реконструкция головного убора

Предериевская находка  по форме   напоминает верхнюю часть головного убора - колпак, называемый  греками     "пилос”, который носили варвары (скифы). Обычно такой колпак изготавливался из кожи или войлока, и был он покрыт металлическими украшениями. В нашем случае, возможно, накрывался навершием.  Размер  навершия не позволял использовать его в качестве самостоятельного  головного убора - в этом случае  исключается его четкая и плотная  фиксация на голове.    Вероятно, он имел  вкладыш: или  мягкий колпак,  или войлочную,   кожаную шапочку.

То, что у скифов были пышные, богато украшенные головные уборы, доказывать не надо. Например, известный знаменитый женский головной убор из кургана Чертомлык. Другое дело, что парадных, церемониальных скифских головных  уборов  найдено немного, а головных уборов  высшей знати – вообще единицы. Наиболее пышно украшенные головные уборы обнаружены в богатых погребениях скифянок IV-III вв. до н.э. Среди них известны калафы, конусовидные колпаки и тиары. Они  без  металлического верха и плоской верхушкой.  Считается, что в отличие от башлыков скифянок среднего достатка, эти головные уборы принадлежали скифским аристократкам и использо-вались как парадно-ритуальные аксессуары. Понятно, что такие нарядные головные уборы изготавливались индивидуально, их было не так много и аналогий передериевскому головному убору пока неизвестно.

Еще одна загадка -  для чего нужно   отверстия на  верхушке найденного навершия?Ясно лишь одно: отверстие предназначалось для продевания или украшения, наподобие султанчика или  было конструктивным элементом, необходимым для крепления той мягкой основы, которая находилась внутри предмета.

Функционирование предмета

Практически нет сомнений, что передериевский предмет -   навершие парадного головного убора.  Тем не менее, до сих пор не понятно  его использование  и  не известно -  кому же принадлежал данный предмет: мужчине или женщине.

На сегодня исследователи выдвинули несколько версий. Одна из них – шлем. Да, форма его действительно напоминает шлем, однако,  в военном деле использование такого шлема следует исключить: драго-ценный металл (золото), изящность изображений и, главное, его небольшая толщина, не позволявшая защитить голову от оружия. Но есть интересные письменные свидетельства. Так, древне-иранский религиозный литературный памятник "Авеста” упоминает воинов в остроконечных шлемах. По мнению специалистов, под термином "шлемы” в Авесте, возможно, имелись ввиду высокие остроконечные скифские головные уборы, хорошо известные по памятникам торевтики. Может быть, так и есть. Но, возможно, под остроконечными шлемами в Авесте надо понимать металлические/золотые навер-шия типа передериевского, насаживающиеся на шапки-подкладки.

Есть еще одна проблема, препятствующая точному установлению назначения предмета. Во время реставрации в Германии внутри изделия не было обнаружено никаких следов ткани, кожи или войлока, т.е. какой-то мягкой, эластичной подосновы, что способствовало бы прочной и удобной фиксации на голове. Правда, этот лабораторный факт не может являться однозначным аргументом -   следы ткани и кожи, и, тем более, войлока могли элементарно исчезнуть в результате чистки изделия реставраторами. Велика вероятность и того, что головной убор  предварительно почистили и   положили в тайник.  Поэтому  следов органики внутри него не оказалось.

Итак, если интересующий нас  предмет   -   составная часть парадного головного убора, то, очевидно, его статус  был очень  высок. Вероятно,  хозяин навершия был не только властителем, но и выполнял  некие функции, близкие к жреческим. Понятно и то, что такой ценный головной  убор был сакрализован еще при жизни своего владельца. Ведь в архаическом обществе с мифологическим мировоз-зрением, в первую очередь, сокрализовывались  все атрибуты, связанные с властью (светской и религиозной); они становились регалиями, которые, в свою очередь, наделялись одновременно несколькими прижизненными функциями. Однако в связи с необычным местонахождением предмета нас больше всего интересует его посмертная роль. В этом смысле важно отметить, что головной убор в одном месте был поврежден каким-то острым предметом, а затем искусно отремонтирован мастером, наложившим на пробоину изнутри золотую пластинку 2,5x3 см, закрепленную с помощью миниатюрных золотых заклепок. Происхождение пробоины  связано то ли с ритуальной функцией головного убора, то ли следствие несчастного случая, например, вражеского удара, повлекшего за собой смерть скифского вождя. Однозначно можно сказать, что  данную вещь не часто использовали  -  на шлеме не обнаружено   других следов повреждений.  Одним словом, однозначного ответа о происхождении пробоины дать невозможно.

В  древних и средневековых культурах, а также в  традициях ныне сохранившихся языческих  обществах   можно найти огромное количество примеров, где во время  обряда  применяют иррациональные действия (повреждения, разбивание, сжигание, закапывание, уничтожение и др.). При объяснении подобных феноменов исследователь нередко оказывается в  затруднении, поскольку приходится определяться: признать, что вопрос на  данный момент времени практически нерешаем, или же попробовать высказать какую-то смелую версию,  углубившись  в мифологическое мышление древних, что тоже может не привести к истине.

Начнем с того, что многочисленные археоло-гические  находки    имеют  следы ремонта в виде заплат, заклепок. Это    подтверждает, что древние люди   по возможности восстанавливали и ремонтировали вещи, возвращая их в свой быт.  Все вполне объяснимо - древний человек не мог не ценить свой материальный мир, создаваемый с немалым трудом, тем более, произведения искусства и ювелирного дела.

Но сакральные  или  любимые вещи хозяина,   которые не подлежали реставрации либо потеряли свое функциональное значение,    имели особый статус:   им посвящались  обряды  прощания, почетного захоронения или жертво-приношения богам. Например, в некоторых культурах жители уносили такие вещи от поселка в сторону заходящего солнца и оставляли под деревьями. Другими словами,  для сакральных и любимых  вещей устраивалось своеобразное захоронение , как и для людей. И чаще всего -  в западной стороне от поселения. Но вспомним, что головной убор из Передериевой Могилы был спрятан в восточной поле кургана. Поэтому объяснение нашего  случая не может быть столь  банальным.

Обряд возрождения

Какой же  обрядовый смысл подразумевали устроители при захоронении  головного убора, разместив шлем   в стороне от погребальной ямы, точнее, в восточной поле кургана?

Напоминаю, головной убор находился в специально выкопанной ямке,  в верти-кальном положении, основанием вниз, следовательно, не был потерян или спрятан гра-бителями. Логично пред-положить, что головной убор мог быть ключевой вещью в погребальном обряде. Учитывая   характерные особенности мифологического мышления, можно допустить, что пространственная ориентация погребального обряда передериевского кургана основывалась  на  идее  возрождения умершего. Чтобы организовать обряд возрождения, надо было выбрать соответствующую точку в кургане и устроить там совершенно неприметный тайник, куда бы не проник ни один грабитель. Очевидно,  размещение головного убора в сакрализованном тайнике  в восточной стороне кургана    было едва ли не единственным приемлемым вариантом. Возможно, именно этим местоположением подчерки-валась некая идея будущего возрождения всего  захоронения  -  восходящее солнце   как бы озаряло шлем и, продвигаясь по   своей небесной дороге, поднимало его к вершине кургана и дальше - к небу, к  миру богов. Таким образом,  сакральный  предмет возрождался, а вместе с ним воскресал  и его хозяин.

Вполне возможно, была еще одна причина захоронения   навершия  - отсутствие в архаических культурах традиции наследственной передачи высшей символики власти. К высшим иерархическим регалиям   можно отнести не только  скипетры и дорогие пояса, но и  всевозможные коронационные головные уборы. В то же время у нас нет фактов о захоронении  "царственных” головных уборов у скифов.  Царские скифские курганы на момент  прихода  ученых, как правило, были ограблены. У нас есть лишь косвенные данные про  подобные случаи, которые мы находим в соседних культурах. Известно, что вождей саков и ахеменидских царей погребали в своих коронах, а не оставляли их наследникам.

Остается еще один неясный вопрос: могли ли композиции воинов, изображенные на передериевском головном уборе символизировать идею возрождения? Казалось бы, какая здесь может быть связь? Однако, исключать это не следует, поскольку смерть, погребение и возрождение вождя  в архаическом обществе  рассматривается как проявление ритуала перенесения или рождения в новом мире, на небе. Эти  мифологемы и ассоциации вполне  могут быть запрограммированы в композиции  головного убора, но механизм прочтения этого знакового текста  еще предстоит дешифровать.

*   *   *

Наша заметка – это лишь общие наброски по выяснению  функционального назначения уникального головного убора Совершенно очевидно, что в нем хранятся несколько пластов информации: бытовая, культовая, военная, социальная и, возможно, что-то  другое, что  еще предстоит выяснить. Пока  что многое в передериевской находки  останется для нас невыясненным.

Александр Евглевский